Михаил Бойко
Партизаны рвутся в Гавану – Батиста, пакуй чемоданы! Иллюстрация из книги "Фидель Кастро. Моя жизнь. Биография на два голоса"
Фидель Кастро – это все, что у нас осталось. Под «нами» я подразумеваю, конечно, не столько коммунистов, сколько всех тех, кто помнит газировку с сиропом за три копейки и нерушимую советско-кубинскую дружбу. Лидер кубинской революции – последний из легендарных мятежников, ринувшихся в политику сразу после Второй мировой войны, таких как Нельсон Мандела, Хо Ши Мин, Патрис Лумумба, Амилкар Кабрал, Че Гевара, Карлос Маригелла, Камило Торрес, Мехди Бен Барка. Фидель не только пережил более 600 попыток покушения на жизнь, но и долее всех в новейшей истории продержался у власти (если не считать номинальных правителей – английскую королеву Елизавету II и таиландского короля Раму IX). Причем за все это время, несмотря на финансирование США различных террористических организаций, регулярно осуществляющих диверсии на территории Кубы, не было случая, чтобы Куба осуществила акт насилия на территории северного соседа.
В последнее время интерес к личности Кастро подогревается и приближением 50-летнего юбилея кубинской революции. По-видимому, именно к этой дате приурочена 800-страничная книга «Фидель Кастро. Моя жизнь. Биография на два голоса» (издательство «РИПОЛ классик) – сборник бесед лидера кубинской революции с французским журналистом (испанцем по происхождению) Игнасио Рамоне.
Собственно, сам юбилей будет отмечаться 1 января 2009 года (в новогоднюю ночь 1959 года остров покинул Батиста и власть перешла в руки повстанцев). Возможно, этим объясняется тот факт, что в выходных данных книги стоит 2009 год, хотя она уже поступила в продажу. Впрочем, и начало декабря богато на даты, связанные с кубинской революцией. Именно 2 декабря 1956 года 82 участника экспедиции «Гранмы» во главе с 30-летним революционером Фиделем Кастро высадились на восточном берегу Кубы (правда, 5 декабря, после разгрома в Алегрия-де-Пио, с ним осталось всего шесть бойцов).
Интервьюер Игнасио Рамоне (р. 1943) – доктор семиологии, директор ежемесячной аналитической газеты «Монд дипломатик», активный противник глобализации, автор десятка книг, среди которых – сборник бесед с неуловимым субкоманданте Маркосом. «Моя жизнь» стала итогом более чем 100 часов разговора с кубинским лидером. Поскольку Кастро не написал своих мемуаров и из-за нехватки времени уже почти наверняка за них не возьмется, Рамоне считает, что его книга – это фактически «биография от первого лица», политический наказ в форме беседы, итог жизни, устно подводимый самим Кастро.
Ораторский и полемический талант кубинского лидера признают даже его непримиримые противники, а особенно он красноречив, когда выступает в роли адвоката самого себя и отстаиваемого им дела (дают о себе знать годы учебы на факультете права и общественных наук Гаванского университета). К сожалению, если сравнить книгу с курицей, то в этой статье мы можем выщипнуть из нее лишь одно перышко. Посмотрим, например, что именно, по мнению Кастро, позволило революционной Кубе пережить крушение социалистического лагеря и так называемый «особый период» (коллапс кубинской экономики после того, как прекратились советские субсидии и ужесточилось американское торговое эмбарго).
Все дело в том, полагает Кастро, что социализм появился на Кубе не в результате клонирования или искусственного зачатия. Революция была закономерным итогом более чем столетней борьбы сначала против колониальной зависимости от Испании, а затем неоколониальной – от США. Советский Союз не дал Кубе ни сентаво на революцию, ни одной винтовки и не вмешивался впоследствии во внутреннюю политику своего сателлита. Возможно, поэтому строительство социализма на Кубе происходило кардинально иным образом, чем в странах Восточной Европы.
Острову Свободы удалось избежать повторения трагических исторических явлений, которые имели место в Советском Союзе. На Кубе не было сталинизма, массовых репрессий и культа личности. Здесь действует закон, запрещающий присваивать улицам или объектам имена руководителей или воздвигать в их честь памятники, а в общественных заведениях отсутствуют портреты членов правительства. Не было насильственной коллективизации сельского хозяйства и жестокого преследования религии (хотя при создании партии было решено, что верующие в ее ряды приниматься не будут, очень скоро Кастро стал горячим сторонником союза марксистов и верующих в поддержку революции). Не было на Кубе и социального «афганского синдрома», несмотря на участие во множестве интернациональных миссий, поскольку с самого начала в зарубежных операциях кубинских войск участвовали только добровольцы (на страницах книги Кастро выступает принципиальным противником использования регулярной армии для борьбы с врагами революции внутри страны и за ее пределами: «Призываешь парня на основании закона о срочной военной службе, посылаешь его в бой, он погибает, а семья винит в его гибели государство, или революцию, или законы»).
Наконец, по словам Кастро, правительство Кубы практически никогда не препятствовало эмиграции с острова всех желающих, несмотря на очень болезненную утечку кадров. Чем же объясняется неослабевающий поток эмигрантов с острова в США, в том числе нелегальных? Кастро считает, что уезжают из Кубы не по политическим мотивам, а по тем же соображениям, по каким эмигрируют в США из Аргентины, Мексики, Доминиканской Республики и других стран Центральной и Южной Америки, которые не подвергаются блокаде и не строят у себя социализм: «Эмигрируют потому, что хотят машину, потому, что хотят жить в обществе потребления, широко разрекламированном»...
В общем, полезная книга. Особенно для тех, кто знает о Кубе только то, что на карте она похожа на маленькую карибскую рыбку, уворачивающуюся от занесенной над ней остроги Флориды.
